Файтин! [с иллюстрациями] - Страница 120

120

Занавес…

Место действия: полицейский участок

Время действия: чуть позже

Сижу, офигеваю. Творится какая-то невероятная хрень. На улице на меня напала какая-то ненормальная тётка, с криком, что я её обокрал. Следом прибежали полицейские, задержали, обыскали и нашли у меня в рюкзаке её кошелёк! Что за чёрт?! Я же этого не делал! Откуда он там взялся?! Пф-ф-ф… Дело пахнет керосином… Так, вдох-выдох, вдох-выдох… Я спокоен, я абсолютно спокоен… Когда я уходил с работы, кошелька в рюкзаке не было. Появился он в нём где-то по дороге. Я его в него не клал… Значит, это сделал кто-то другой! Зачем? Подстава! Кто? М-м-м-м… сложно так сразу сказать… Нужно подумать… Сейчас важнее, что говорить офицеру-инспектору… Ещё мама придёт, позвонили, вызвали… Блин! Может, ничего не говорить? М-м-м-м… Даже не знаю. Вдруг будет с этого хуже? Тогда, что-нибудь придумать? А что? Сходу в голову ничего внятного не приходит. Поймают на несоответствиях — точно хуже будет! Тогда всё отрицать? Не знаю и всё тут! Пусть они с аджумой разбираются. Как она мне свой кошелёк подкинула! И зачем!

У-у-у, мама пришла. Сейчас начнётся, блин!

Время действия: вечер того же дня.

Место действия: дом мамы ЮнМи

Сидим втроём на маленькой кухне — я, мама и онни. Пьём заваренный мамой успокоительный отвар. Молча. Витающее в воздухе настроение — то ли на похороны, то ли с похорон…

В полицейском участке события развивались вначале неплохо. Офицер-инспектор, молодая женщина в ладно сидящей на ней синей форме, вежливо кивая возмущённой маме, ловко управляясь с клавиатурой компьютера, быстро заполняла протокол опроса несовершеннолетней. Направляясь в полицейский участок, мама прихватила с собою все мои документы. Золотые сертификаты и контракт с дочерней компанией "Sea group" произвели очень благоприятное впечатление на инспектора. Особенно благоприятное впечатление на неё произвёл размер моей зарплаты. Думаю, любой бы на её месте, увидев эти документы, сообразил, что что-то здесь не то, подумав — зачем человеку с таким приличным заработком промышлять кражей кошельков? К этому дело и шло, но тут госпожа офицер задала очередной дежурный вопрос — "проходит ли ваша дочь какое-нибудь лечение?" и мама, полная возмущения от творящейся несправедливости, как говорится, осеклась. По её реакции инспектор мгновенно поняла, что "тут что-то не то" и принялась "копать". Пришлось маме рассказать и про мою амнезию и про то, что я наблюдаюсь у врача-психолога. После того, как она это рассказала, выражение лица у инспекторши как-то неуловимо изменилась. Если спросят — объяснить не смогу, как именно, но смотреть на меня она стала несколько иначе, как до этого. Впрочем, как и мама. Наверное, мама вспомнила, как я без спросу взял деньги, да и ещё про всякое, а госпожа полицейская видно здраво рассудила, что у человека, наблюдающегося у психиатра, вполне может быть не всё в порядке с головою. И, похоже, в своём мнении она укрепилась в ходе продолжения нашей беседы. Показания аджумы и какой-то аптекарши, которая всё видела, были чёткие и уверенные. Мои же заявления, что это всё неправда и кошелёк мне подкинули, на их фоне выглядели бледно. Особенно жалкими они стали, когда меня попросили назвать подозреваемых. Кто мог мне это сделать и зачем. Ничего вразумительного я ответить не смог и, похоже, "всем всё стало ясно". Офицер-инспектор закончила заполнять бумаги и отправила меня посидеть в сторонке, на лавочку у стены, чтобы я не мешал её разговору с мамой. От её стола мама встала с изменившимся лицом и за всю дорогу до дома не сказала мне ни слова. Поняв, что "не тот момент для разговора", я не стал к ней соваться, посвятив всё время размышлению о том, кто мог мне устроить такую подлянку.

Потом с учёбы пришла СунОк. Покормив её ужином и заварив успокоительного отвара, мама рассказала ей о случившемся. Вот, сидим, молча пьём траву, размышляем…

— Так что сказала инспектор? — спрашиваю я маму, с внезапно громко позвучавшим стуком ставя свою чашку на блюдце.

Мама молчит. СунОк тоже.

— Я всё равно это узнаю, — говорю я, — Раньше или позже, но узнаю. Лучше раньше, чтобы было время подумать, как поступить.

— Инспектор сказала, — нехотя отвечает мама, не смотря на меня, — Что дело будет передано в суд и посоветовала позаботиться об адвокате…

— В суд? — удивился я, — Я же несовершеннолетняя?

— И что с того?! — вступает в разговор онни, — Ответственность по уголовным делам наступает с четырнадцати лет! А кража — это уголовное дело!

— А, — киваю я, — Понятно тогда…

— Та ####! — крепко выражается СунОк.

— Инспектор посоветовала поговорить с адвокатом, — не прореагировав на прозвучавшее слово, говорит мама, — Чтобы он выстроил защиту на твоей болезни. Она сказала, что при некоторых психических заболеваниях у больных возможны состояния, в которых они не отдают отчёта своим действиям. Адвокат может это доказать. Тогда можно будет просто встать на учёт в комиссии по делам несовершеннолетних. Это лучше, чем судимость…

Тишина…

— Я нормальная, — спокойно и уверенно говорю я, — Меня подставили.

— Ну, кто?! Кто тебя подставил?! — взрывается СунОк, — Кто тебя мог подставить?! Зачем? Разве ты наследница состояния или чья-то конкурентка, а?

— Не знаю, — пожав плечами, говорю я, — Но кошелёк я не брала. Я не воровка.

Мама тяжело вздыхает. Отвернувшись, СунОк смотрит в стену.

— Если это, правда, — говорит она, — Я этому человеку горло перегрызу, — глухо произносит она.

120